Литература всех времен и направлений кишит страннейшими эпитетами, так или иначе связанными с именем Сатаны, и чем ниже качество книги, чем тривиальнее разум писателя, тем страннее были эти нелитературные и уж точно не художественные сравнения. Уродство и порок словно отождествлены были в сознании людей, и Габриэль точно знал, что к этому приложил руку Хель. Так удобнее, но… Это ведь одна большая ложь. Ложь ангела всему человечеству. Ангела, которому ни в коем случае нельзя обманывать… Впрочем, в чем-то люди не ошибались: Инферно и Замок Апокалипсиса серостью, грубостью и мрачностью пробуждали в любом светлом создании лишь желание поскорее из этого места убраться. Как Рафаэль, светлый ainoo, мог жить здесь и эту дыру называть своим домом?.. Габриэль коснулся виска похолодневшими пальцами, отгоняя ненужные мысли. Люцифер, давно уже Люцифер. Вовсе не светлый, но все же прекрасный ангел. Сатана, к которому Габриэль шел без приглашения и поручения свыше, на свой страх и риск.
Прогоняя сомнения в самые глухие уголки сознания, ангел сложил крылья за спиной и, смерив равнодушным взглядом дэмайну у врат замка, прошел внутрь. Он чувствовал ненависть этих проклятых полукровок, в Инферно словно каждый камень источал эти липкие, вязкие эмоции, направленные к ангелу. Позволив Свету справляться с ними, Габриэль знакомой дорогой шел к кабинету Принца Тьмы, где, со слов стражей, и находился Люцифер. Грубые стены дворца, в общей конструкции которого читался безбожно изуродованный великий замысел, полностью соответствовали Инферно. Как бы то ни было, во многом Михаэль был прав, и это, быть может, спасало его Свет в вечном обмане человечества.
Последний поворот, короткий коридор – и Свет беснуется все ярче, все сложнее контролировать его, и Габриэль усилием воли запирает его, позволяя ненависти и антиматерии давить на сознание. С этим можно справиться, во всяком случае, это проще, чем подчинять Свет вблизи Тени… Возлюбленной Тени. Глубокий вдох, расправить легкие и плечи, и пусть воздух этого проклятого мира обжигает внутренности, регенерация с таким справляется почти мгновенно. Легкий стук, секунда ожидания – не разрешения, нет, просто привычка то ли из мира смертных, то ли еще откуда, - и потянуть тяжелую дверь на себя. Шаг, другой; дверь с гулким стуком закрывается за спиной. Взгляд – ровный, безэмоциональный и в высшей степени безынформативный. Небольшая пауза.
- Твой дворец все больше похож на крепость. Неужели и в Инферно ждешь нападения? – с чего-то нужно было начать, а информация о положении дел в пристанище Дьявола могла бы быть полезной, если Хель заставит Габриэля объяснять причину своего путешествия к старшему брату. Ангел окинул взглядом комнату, отчего-то задержавшись на углах возле потолка, и снова посмотрел на брата, который так или иначе должен был отреагировать на его приход. Вопрос, с которым ангел Справедливости пришел сегодня в Инферно, явно не годился для первых же слов.